Инстинкт выживания весьма непредсказуемая штука. Он может толкнуть на те поступки, которые никогда бы не пришли в голову в любой иной ситуации, но когда стоит вопрос жизни или смерти все резко становится черно-белым, а выбор довольно прост: выжить любой ценой. Военная служба, к тому же, накладывала отпечаток и усиливала этот инстинкт.
Джон все еще ощущал прикосновение рейфа к своей груди и то ощущение, когда жизнь уходит из тебя, и, особенно, то ощущение, когда жизнь возвращается, так похожее на наркотическое опьянение, полное эйфории. Он сказал Беккету, что все в порядке, но все совсем не в порядке. Прошло уже много часов и желание повторить, вернуть это ощущение усиливалось. Шеппард скрипнул зубами. Не хватало еще подсесть на "рейфов". Можно, конечно, пойти в медпункт и рассказать Карлсону, он обязательно что-то придумает, но что-то внутри него отчаянно этому сопротивлялось. То самое, что заставило его сказать: "все в порядке, док. Мне нужно просто отдохнуть".
Мужчина встал с кровати и подошел к окну, вглядываясь в горизонт. Хотелось взять прыгун и улететь куда подальше от суеты Атлантиды, чтобы на самом деле побыть наедине с собой и во всем разобраться. Проблема в том, что он никогда особо не был склонен к самоанализу и эта поездка вряд ли принесет что-то полезное, она скорее похожа на попытку бегства от самого себя и от всех тех, кто может заметить, что с ним что-то не так. Может быть, в этом и было все дело, он слишком часто за время службы здесь вляпывался во что-то, превращался в кого-то или что-то, становясь угрозой для тех, кого должен защищать, иногда Джон начинал сомневаться в том, что окружающие ему действительно доверяют. Потому что был не уверен, что стал бы доверять себе после всего того дерьма, через которое он прошел. И то, что, выбираясь из плена дженая, он полагался на рейфа, который им питался на глазах у половины Атлантиды, явно не добавляло бонусов.
Это было омерзительное ощущение.
Раздался звук, оповещающий о том, что кто-то вошел. Шеппард вздохнул. Он не был уверен, что готов сейчас к встрече с кем-то из своей команды и, особенно, к их сочувствующим взглядам и осторожно подобранным словам. Джон повернулся. Это была Элизабет.
- Привет, - старается улыбаться как можно естественнее мужчина. Доктора Вейр, к сожалению, не попросишь зайти попозже. Разумеется, ей хочется услышать как можно более полный отчет, гораздо полнее того, что лег в официальные бумаги. Конечно, им нужно обсудить все, что случилось во время этого происшествия. Его просьбы-приказы и ее решения. Он рад, что все закончилось более-менее благополучно и то, что он по итогу оказался здесь, а Кола ни с чем на своей базе. И он рад, что Элизабет не переступила черту ради него и не пожертвовала человеком. А еще он не мог отделаться от того чувства, что она не сделала всего того, что могла, чтобы вытащить его раньше. Как бы при этом он не убеждал себя, что она не должна была ни в коем случае рисковать благополучием базы ради него.
- Я в порядке, правда. Мне просто нужно отдохнуть от всего... - хотелось пошутить насчет питания рейфом, но слова застряли на полпути. Сейчас почему-то совсем не хотелось об этом шутить, воспоминания были еще слишком реальны.